Дорога к дому (СИ) - Страница 54

Дани очень не любил такие вот задания, называя их про себя «поди туда — не знаю куда, найди то — не знаю что». А уж если выполнять их приходилось в Тартре, то нелюбовь эта обострялась до степени хронической ненависти, переходящей в мигрень, усугублявшуюся осознанием собственной малозначимости: ведь ему даже не пытались объяснить целей и смысла происходящего. В свои семьдесят три года Дани всё ещё оставался младшим сержантом — а на что ещё мог уповать безвестный отпрыск основной ветви рода Соломонов? — и надежды, что когда-нибудь судьба его изменится к лучшему, давно развеялись, словно вонь от утренних газов. До выхода в почетную отставку ему оставалось ещё целых двадцать семь лет, если, конечно, удастся прожить их, сохранив голову на плечах. Да и потом лучшее, на что он мог рассчитывать, — скромный домик в какой-нибудь глуши и вечное ворчание нелюбимой жены, перемежающееся привычными упреками, что он так и не сумел сделать карьеры! Завидная перспектива!

От безрадостных размышлений о собственной неудавшейся жизни Павилоса отвлёк Карим — один из ушедших вперед «чтецов», внезапно вынырнувший из-за деревьев. Неужели прошло так много времени и разведчики успели не только обследовать поляну, но и вернуться?

Павилос уже открыл было рот, собираясь выяснить, чем вызвано столь внезапное появление Карима, но разведчик опередил сержанта, выпалив на едином духу взволнованным голосом:

— Скорее, мас, ты должен сам это увидеть!

Карим раскраснелся и слегка запыхался, но даже не это удивило и насторожило Дани. Он только сейчас понял, что шлем чтеца отсутствует — а ведь это строго воспрещалось, тем более в условиях повышенной боеготовности, — и это куда лучше чем эмоции на лице чтеца, сказало сержанту, что ситуация резко изменилась.

Не задавая лишних вопросов и не тратя времени, Павилос жестом приказал Кариму следовать вперед и сам со всей доступной скоростью поспешил вслед за чтецом, окруженный с обеих сторон своими «стариками».

Бежать сквозь лес, пусть и не самый густой, да ещё и в полном обмундировании было далеко не самым приятным времяпрепровождением, даже для тренированных конов. Оставалось уповать, что этот вынужденный забег не окажется слишком уж долгим.

Так и произошло. Несколько сот метров — и деревья расступились, открыв вид на поляну, покрытую зеленеющим ковром разнотравья, в центре которой высилась каменная громада древних Портальных Врат. Гроссмейстер Павилос остановился как вкопанный, едва выйдя на свет. Всего он мог ожидать, но такого…

Трава скрывала детали, но не настолько, чтоб нельзя было разглядеть то, что так сильно встревожило Карима. Тела. Десятки мертвых тел, застывших, окоченевших, разбросанных так, словно ими швырялись великаны. Поблизости Дани заметил другого разведчика — это был Толик Китен — он сидел на корточках возле ближайшего к кромке леса тела. Шлем он снял, явив свету крупную голову, с неправильными чертами лица и слипшимися влажными волосами каштанового цвета. Павилос подождал некоторое время, но чтец не обращал на него никакого внимания, весь предавшись созерцанию. Тогда гроссмейстер сам приблизился к нему и негромко откашлялся, привлекая внимание.

— Что у тебя? — поинтересовался Дани, когда разведчик соизволил-таки обернуться к нему.

— Пульсары, — выдал заключение Толик после короткого молчания, — у остальных, которых я успел осмотреть, — то же самое. Некоторых застрелили в спину, когда они пытались бежать, вот как этого. Других, судя по всему, расстреляли в упор, когда те отдыхали. Некоторые спали когда всё началось… Здесь не было битвы, мас, это больше всего походит на казнь…

— Может, наши? — предположил Павилос, хотя в душе знал: это не так. — Другая группа, опередившая нас? Я слышал, иногда патриархи так делают: отправляют несколько групп на одно и то же задание, а потом награждают тех, кто справился первым.

Разведчик отрицательно покачал головой и, нахмурившись, пояснил:

— Это точно не наши, Дани, я уверен. У тех, кто это сделал, были не обычные пульсары — смотри, — он указал рукой на аккуратную рану, пересекавшую грудь ближайшего покойника почти под прямым углом и нанесенную, словно по линейке. — Очень тонкая работа, с остальными такая же штука. Наши дротики бьют кучно, да и в одном выстреле их почти с полсотни будет. Если б это была работа наших, здесь бы вместо тел оказалось месиво, сам знаешь. А тут всё очень… — Толик пожевал губами, подыскивая подходящее определение, но, так и не сумев выбрать нужное, просто пожал плечами и выдал первое, что пришло на ум: — Чисто. Этих бедолаг словно мономолекуляром резали. Я краем уха слышал, что в Валлане появился один умелец, переделывающий обычные пульсары чуть ли не в снайперские. Может, это как раз одно из таких ружей…

Павилос не стал спрашивать, откуда Толик получил эти новости, о которых, к слову, ничего не было известно даже старшему гроссмейстеру Сенису. Хитрюга разведчик давным-давно наладил кое-какие отношения с обитавшими за барьером отщепенцами и потихоньку промышлял контрабандой — в благоразумных пределах, несомненно, а заодно разживался и свежими вестями из Тартра, не всегда достоверными, но зачастую весьма любопытными. Сам Павилос, будучи осведомленным о проделках подчиненного, предпочитал не обращать внимания на эти мелкие проказы, тем более что время от времени информация, сообщаемая Китеном оказывалась просто бесценной.

Потирая старый шрам над левой бровью — давно следовало свести его, но жену он ужасно раздражал, и Павилос раз за разом откладывал обращение к целителям, — гроссмейстер сосредоточенно размышлял, надеясь отыскать ответ, что же ему теперь делать? Ведь в полученной инструкции ни слова не было о возможности обнаружения цели уже оприходованной.